Данную легенду я нашел на одном из Крымских пабликов, где граждане опубликовали картинку со старой газеты, а в той газете и была это удивительная история про Ивана да Марью, здесь я полностью скопирую текст статьи из газеты, с ее автором.
Пойдя на восток от Ангарского перевала, мы с приятелем остановились на поляне МАН, под.скалами Северной Демерджи. Крисивое здесь место. В роднике — вкусная прозрачная вода. Неподалеку от нас расположились еще несколько cамодеятельных туристских групп. Поздно вечером у старого бука вспыхнул общий костер. Дрогнули струны гитары, не-сколько голосов подхватили песню о беспокойном племени туристов. На темном бархате небосвода поднималась молод луна, Не-торопливо загорелись россыпи ярких звезд,На севере сизоватыми очертаниями возвышался скалистый утес Пахкал-Кая,Песни звучали долго, м гитарист устал. Наступила пауза. Черноволосая девушка, сидевшая рядом с гитаристом, задумчиво произнесла:
— Смотрите, а вон та скала похожа на лицо, лежащего человека...
Взгляды всех обратились в сторону утеса, и каждый пытался высмотреть то, что увидела девушка. При лунном свете окружающие поляну горы казались сказочными призраками,готовыми спуститься вниз.
Молчание нарушил мужской голос:
— Верно, утес напоминает профиль человека. Отсюда у него и второе название — Иван Лысый, Все обернулись и заметили ‘мужчину, который сидел чуть в стороне от костра. Языки пламени выхватывали из темноты суровые черты обветренного лица, глубокие морщины.
— А вот скалы левее народ зовет Марьей Кудлатой. Когда-то, в молодости, слышал легенду об Иване Лысом и Марье Кудлатой — пастухи рассказывали.
У костра встрепенулись.
— Расскажите нам, — попросила темноволосая девушка.
— Расскажите, расскажите, — все заговорили.
Мужчина на мгновенье задумался, затем неторопливо начал:
Мужчина умолк. Воцарилась тишина. Мерцали в полутьме угли догорающего — костра. Где-то в глубине леса гудел верховой ветер. Сидевшие у костра зачарованно глядели на горы. А те, молчаливые свидетели эпох и поколений, как бы оживали.— Когда-то, в давнюю пору, между Чатырдагом и Северной Демерджи была просторная плодородная долина.Через нее можно было свободно проехать из степей к морю. Населяли ее добрые люди, которые на яйлах пасли скот, растили виноград и пшеницу, занимались ремеслом.
В одном из селений жил в небольшом домике — старик, которого звали Иван, и с ним — его дочь Марья. Слыла она первой красавицей на всю
округу. Последние годы отец часто болел, все на завалинке сидел, на солнышке грелся. А дочка за всем хозяйством присматривала. Красота ее и золотые руки не одному пар-ню голову вскружили. Многие мечтали взять ее в жены, но только знали, что не захочет она бросить отца одного.
И кто ведает, как бы все сложилось, только грянула беда: ворвались в крымские степи жестокие и злые кочевники. Не было от них никакой
пощады. Весь полуостров оказался под их властью, оста-лось только через долину выйти к побережью.
Тут и поднялись жители селений — и стар, и мал. Кто стены каменные кладет, кто рвы оборонительные копает.В кузнице день и ночь гро-
хочет молот — куется оружие. Марью в эти дни можно было видеть повсюду. Словно чайка, порхала она в белом платье среди защитников, вселяя в молодые сердца мужество и отвагу.
А когда стал близок час битвы, когда низ далекой степи донесся гул конницы, при-шла Марья проститься с отцом: «Не вини, отец, что по-
кидаю тебя. Ухожу со всеми защищать родную землю от вражеской нечисти. Погибнуть‚ доведется, так в бою, а жива останусь — к тебе вернусь...
Еще не успело солнце озарить вершину Чатырдага, как началась жестокая битва. По-сыпались тысячи стрел, зазвенела сталь, смешались чело-веские стоны и ржанье лошадей.
Мужественно дрались защитники долины, но все меньше оставалось их. К исходу дня силы стали неравными, Свирепая стая конников набросилась на последнюю горстку воинов, среди которых была и Марья, храбро сражавшаяся с врагом. :
Старый Иван сидел у дома. Услышав, что сражение начало стихать, он поднялся, опираясь на посох, и зашагал к месту битвы. Еще издали увидал он незнакомых всадников, которые, словно птицы хищники, кружили над своими жертвами. Старик подошел ближе и на верху груды человеческих тел увидел свою дочь. Марья словно прилегла отдохнуть после работы, так спокоен был ее вечный сон.Лишь из смертельной раны сочилась по складкам белой одежды алая кровь.
Нахмурился Иван, откинул в сторону посох, расправил плечи, разогнул спину, подошел к дочери и взял из ее рук меч. Старческие руки едва держали оружие. Кочевники, выкрикивая насмешки, окружили его со всех сторон. Подъехал их вождь, и все стихло. Вид немощного старика поразил пришельца, и он нагнулся, чтобы разглядеть его. Тогда старый Иван, собрав последние силы, резко взмахнул мечом, и покатилась прочь вражеская го-лова. В этот же миг просвистела черная стрела и вонзилась в Грудь старику. Тяжко вздохнул он и упал на спину
рядом с погибшей дочерью.
И тогда не выдержала родная земля, переполнилась чаша гнева. Дрогнула она и покрылась клубами пыли. Небо заволокло черными тучами, прорезали его молнии, загрохотал гром. Тела старого Ивана и его дочери стали расти на глазах и превратились в обрывистые неприступные скалы.
Ужасом наполнились сердца кочевников, Бросились они обратно в степь, испугавшись возникшей преграды. Так и стоят с той поры скалы, как памятник мужеству наших далеких предков, как неодолимая преграда на пути врагов
Археологи рассказывают, что в средние века на вершине утеса был построен храм и каменные укрепления, А в го-ды Великой Отечественной
войны партизаны оборудовали тут наблюдательный пункт, следили за продвижением вражеских обозов по горной дороге и спускались вниз громить захватчиков.
И сегодня сюда приходят люди с доброй душой ни чистым сердцем. Они “поднимаются на вершину, чтобы ощутить, как дороги для нас мирное небо над головой, красота природы. Именно это мы должны с вами беречь и любить, а понадобится — встать с оружием в руках на защиту.
С. ШУВАЙНИКОВ.